Новая серия работ, которая начала формироваться в конце 2024 года, включает в себя картины аллегорического характера. Образы довольно яркие и иллюстрирующие мысли художника по отношению к правилам и нормам социальных игр. Почти каждая из работ серии не нуждается в глубоком анализе и отдельном описании, такие образы, что представлены в работе «Snack» или на полотне «Les Tetes Parlant», несут конкретный посыл и обозначают позицию художника, которую зритель может самостоятельно прочитать и понять.

 

Марина Федорова пишет два больших аллегорических полотна, играя со зрителем, как это делал в свое время Франсиско Гойя, который создал картины «с двойным дном», «Маха обнаженная» и «Маха одетая», для того, чтобы одно полотно скрыло другое, сохраняя секрет, доступный ограниченному кругу лиц. Идея диптиха с ироническим подтекстом появилась после посещения одного знатного ужина. Композиция двух картин выстроена по схеме «Тайной вечери» Леонардо да Винчи. Используя подход великого мастера к формированию перспективы, современный художник стремится создать ощущение присутствия. В «Тайной вечере» перспектива сходится на фигуре главного библейского героя Иисуса; Марина Федорова в первой работе также делает акцент на центральной фигуре, но только женской, поскольку глава семейства, инициатор вечера, является хозяйкой этого званого ужина. Кого конкретно имеет в виду автор, с какой реальной фигуры происходит перенос, знает только создатель произведения. Здесь автор играет с гротеском, словно художники-символисты, высмеивает и критикует порядки, нравы современного общества, искажая и усиливая обстановку, добавляя на полотно яркие детали сервировки и кулинарных изысков, тем самым создавая образ изобилия и впечатление перенасыщенности, хаоса и беспорядка. Каждый герой картины занимается своим делом, за столом отсутствует атмосфера единения, фигуры отвернуты друг от друга, между ними нет диалога, появляется впечатление невозможности общения, усиливается одиночество и фрустрация, сопровождаемые чувством абсурдности происходящего.

 

Вторая картина изображает животных и несет явный аллегорический подтекст, напоминая сюрреалистическую игру с образами — каждой антропоморфной фигуре первой картины соответствует животное второго полотна. На этой картине художник делает главный акцент на фигуре ребенка как воплощении надежды и чистоты, контрастирующей с антропоморфными образами с головами животных. При этом автор добавляет на фон летающих бабочек, пытаясь скрасить и одновременно подчеркнуть хищную, агрессивную и недоброжелательную обстановку общества, в котором он оказался.

 

Особое настроение работам придает яркий красно-малиновый фон картины, для которого Марина Федорова использует любимый насыщенный цвет, воспринимающийся в качестве театрального занавеса и добавляющий произведению ореол сценичности и зрелищности. Это излюбленный прием художника, который периодически применяется для создания иллюзии кадра художественного фильма.

 

Вот что пишет сам автор работы: 
«Однажды я присутствовала на ужине, который должен был иметь важное значение, с людьми из высшего общества, crème de la crème. Стол был красиво украшен цветами и фруктами, серебряной посудой. Я никого там не знала, и статус этих людей для меня ничего не значил. Я сидела молча и слушала их разговоры, которые через полчаса стали казаться мне не такими уж и изысканными. Честно говоря, мне было невероятно скучно. Когда мне скучно, активизируется творческий потенциал и я начинаю фантазировать, выдумывать. Все гости стали превращаться в животных по их внешнему сходству. Я знаю, что я не оригинальна в этом, мы все читали «Ферму животных» Оруэлла. Это не ново — сравнивать людей с животными и наоборот. Но в моем случае я испытываю симпатию к животным больше, чем к людям.

Конечно, нет никакого сходства с реальными людьми или настоящим обедом, который послужил только триггером. Все персонажи — копипаст шикарных людей из Pinterest. Так же, как и блюда и напитки. Я стараюсь поставить на стол все, что приходит мне в голову, смешать блюда, которые никогда не могут быть поданы в одно и то же время, но считаются самыми вкусными и достойными. Гала-ужин состоит из двух частей — людей и, словно отразившись в зеркале, животных. 
Или, возможно, люди были лишь животными в шкурах. Но в этом диптихе нет ничего страшного, кроме уровня глупости и самообмана.
Единственный невинный ребенок все еще может выбирать, кем ему быть.
Кстати, я не думаю, что я лучше, и если бы я выбирала себя на картине, я была бы самой дальней слева».

 

 

Александра Даниловских
Искусствовед, арт-эксперт